Российская статистика

Россия входит в число стран, наиболее пострадавших от пандемии коронавируса. На протяжении почти двух летних месяцев она занимала третье место в мире по числу заболевших, уступая лишь США и Бразилии; позднее по этому показателю Россию обогнала Индия. Несмотря на высокий уровень заболеваемости, смертность от COVID-19 в России подозрительно низкая: в официальных данных усомнились еще в апреле, когда российские власти подтвердили около 70 тыс. случаев заражения коронавирусом и всего 615 смертей. Соотношение заболеваемости и смертности в России значительно ниже среднемирового показателя. Так, по состоянию на 27 августа в США зафиксировано более 5,8 млн инфицированных и 180 тыс. смертей, в то время как в России при более 975 тыс. случаев заражения число летальных исходов составляет лишь около 17 тыс. 

Обеспокоенность статистикой по COVID-19 выражают многие страны, однако в России показатели смертности сильно отличаются от мировых. В начале мая вице-премьер Татьяна Голикова с гордостью заявила, что уровень летальности от COVID-19 в России «в 7,4 раза ниже, чем по миру в целом», объяснив это «уменьшением периода от даты заболевания до даты госпитализации практически в девять раз». Голикова также ответила на критику в адрес России, заверив, что страна «никогда не манипулировала официальной статистикой».

Тем не менее официальная российская статистика по коронавирусу по-прежнему вызывает вопросы. Изучив данные о смертности от COVID-19 в России, New York Times выяснила, что в апреле 2020 года в Москве умерло на 1700 человек больше, чем умирало в среднем в этом месяце в 2015—2019 годах, при том что официально число смертей от коронавируса в столице составило 642. Financial Times провела более подробный анализ этих данных и пришла к выводу, что как минимум 72% летальных случаев не попали в официальную статистику.

«Медиазона» также проанализировала официальную российскую статистику по коронавирусу и обнаружила, что «весной как минимум в семи регионах сильно выросла смертность». По оценке собеседника издания демографа Алексея Ракши, в Московской области прирост смертности составил 40-50%, а в Дагестане — почти 80%. Эти цифры на порядок выше официальных данных о смертях от коронавируса, говорится в статье. В материале Washington Post о ситуации в Дагестане говорится, что в середине мая министр здравоохранения республики рапортовал о 3,5 тыс. подтвержденных случаев заражения COVID-19 и 29 умерших. Однако если в статистику включить и тех, кто болел пневмонией, эти цифры увеличатся до 13 тыс. и 650 человек соответственно. 

Сообщения СМИ подтверждаются данными социологических исследований. В середине июня «Левада-центр» и фонд «Общественное мнение» провели (в рамках конкурса, организуемого европейской исследовательской организацией ESOMAR) опрос 502 российских врачей. Почти половина — 49% — респондентов считают данные о заболеваемости коронавирусом в России заниженными, а 47% сомневаются в отчетах о смертельных случаях. Только 23% опрошенных доверяют официальной статистике. 

Возможные объяснения 

Расхождения в цифрах между странами отчасти объясняются разницей в подходах к учету умерших от COVID-19: коронавирусную инфекцию могут считать либо основной причиной смерти, либо сопутствующим заболеванием. По словам Владимира Школьникова из Института демографических исследований имени Макса Планка, во время пандемий официальная статистика редко бывает точной, в том числе из-за специфики национальных систем сбора данных. Важно учитывать, что именно указывают в качестве причины смерти пациентов с тяжелыми хроническими заболеваниями и включают ли этих пациентов в статистику, если у них был диагностирован также COVID-19. 

Расследование «Медузы» показало, что в России данные о смертности от коронавируса занижают, указывая в качестве причины смерти ранее развившиеся заболевания, даже если у больного был подтвержден COVID-19. Такой подход отличается от практики других стран, например США, Великобритании и Италии, где в статистику включают «все те смерти, когда коронавирус был лабораторно подтвержден или клинически диагностирован». В результате показатели смертности в России оказываются втрое ниже, чем в упомянутых странах. 

Комментируя в июне ситуацию с пандемией, Владимир Путин заявил, что страна достигла успеха в борьбе с коронавирусной инфекцией и «угроза начала отступать». По всей видимости, Кремль прямо или косвенно оказывал давление на региональные власти, требуя от них согласовывать статистику по коронавирусу с официальной риторикой Москвы. 

Внутренние интересы 

Во всем мире тема пандемии приобрела острый политический характер и стала своего рода лакмусовой бумажкой для политического руководства, в том числе в России. Еще в начале марта, когда вирус распространялся по Европе, в России было выявлено относительно небольшое число заболевших (хотя и эти цифры вызывали сомнения), и Кремль, все внимание которого было сосредоточено на предложенной Путиным конституционной реформе, уверял общественность, что поводов для беспокойства нет.

В течение нескольких недель отношение к проблеме резко изменилось: Кремль объявил о введении режима самоизоляции по всей стране с целью остановить быстро распространяющийся вирус. Жесткие карантинные меры были ослаблены в начале мая — намного раньше, чем в большинстве стран Европы, — и в том же месяце Путин заявил, что Россия прошла пик заболеваемости. 

Многие независимые наблюдатели отмечали, что Кремль руководствовался не заботой о здоровье нации, а чисто политическими интересами: ключевой целью было проведение в конце июня референдума по поправкам в Конституцию и парада Победы. Изначально референдум был запланирован на 22 апреля, а парад должен был пройти, как обычно, 9 мая, однако в этом году к глубокому неудовольствию Кремля оба мероприятия пришлось перенести. Несмотря на предостережения ВОЗ, референдум и парад все же состоялись. Сегодня жизнь в России почти вернулась в привычное русло, если не считать по-прежнему закрытых границ.

Международная повестка 

Пандемия COVID-19 предоставила России новую возможность воспользоваться уязвимостью западных систем и заявить о себе как о компетентном лидере на международной арене. Российские государственные СМИ утверждают, что низкая смертность в стране является результатом успешной антикризисной стратегии Путина, и сравнивают ее с якобы неэффективным кризис-менеджментом руководства США и Европы.

Ситуацию, когда сотни лабораторий по всему миру неустанно работают над созданием вакцины против коронавируса, Россия восприняла как возможность «обойти Запад». 11 августа Путин лично сообщил, что Россия первая в мире зарегистрировала вакцину против COVID-19, получившую название «Спутник V». Кирилл Дмитриев, гендиректор Российского фонда прямых инвестиций, финансирующего разработку вакцины, сравнил это событие с запуском первого искусственного спутника Земли. «Американцы были удивлены, когда услышали сигнал спутника. То же самое и с этой вакциной. Россия будет в этом первой», — сказал Дмитриев. 

Оправдает ли себя новый российский «Спутник», покажет время. Россия запустила производство вакцины еще до завершения второго этапа клинических испытаний, а третий этап планирует провести параллельно с вакцинацией медицинских работников. В начале августа российские чиновники пообещали обнародовать научные данные испытаний, но до сих пор этого не сделали. Хотя эффективность и безопасность российского продукта пока не подтверждены, Россия явно надеется опередить на рынке Соединенные Штаты, где некоторые вакцины уже проходят третью фазу клинических испытаний.  

Насколько эта вакцина важна для России? По утверждению Кирилла Дмитриева, в Россию уже поступили запросы из двадцати стран на покупку 1 млрд доз препарата. Несмотря на то что нестандартный процесс испытаний вакцины может помешать ее одобрению в США и некоторых странах Европы, Кремль преследует вполне ясную цель — получить не только значительную финансовую прибыль от продажи препарата, но и международное признание в качестве научного центра, а заодно задеть США, которые потратили на разработку своей вакцины более 9 млрд долларов. 

Хотя Россия сумела привлечь к себе всеобщее внимание и, судя по всему, не сомневается в качестве своей разработки, США не следует признавать поражение в новой «космической гонке» до тех пор, пока российский проект не станет реальностью. Учитывая всю ситуацию с коронавирусом в России, вполне вероятно, что разговоры о ее вакцине сильно преувеличены. Как и в случае с путаными формулировками и данными о смертности, медицинские работники, эксперты и политики должны четко понимать, что такое эффективная вакцина и на какие ухищрения пришлось пойти, чтобы запустить ее производство в кратчайшие сроки. 

* Роберт Иэн Эбботт — специалист по российской и белорусской политике, выпускник Института исследований России, Евразии и Восточной Европы (Институт Гарримана) при Колумбийском университете.